Буря в стакане молока

В середине ноября депутаты Государственной Думы РФ объявили: сроки введения обязательной электронной ветеринарной сертификации (ЭВС) будут перенесены с 1 января на 1 июля 2018 года. Что предшествовало данному решению? Кто является сторонником, а кто – противником работы в новом режиме? Как в настоящее время готовятся к внедрению ЭВС участники молочного рынка? Мы постарались рассмотреть эти вопросы в деталях. 

Преимущества виртуального контроля

Для начала – несколько слов о самом нововведении. Оно опирается на федеральную государственную информационную систему «Меркурий», разработанную Россельхознадзором. Возможности ее очень велики: это отслеживание происхождения, местоположения, а также маршрута движения пищевой продукции вплоть до прилавка магазина. Важно понимать, что на каждом из этапов движения продукции происходит оформление электронного ветсертификата. В результате «Меркурий» собирает и систематизирует информацию, полученную на каждой из мониторинговых «точек».Сам Россельхознадзор – инициатор внедрения обязательного ЭВС, – постоянно информирует через собственные каналы и посредством СМИ о преимуществах  перехода «на цифру». Но главное из них – повышение безопасности продуктов питания, основанное на прозрачности деятельности всех участников товарооборота. Кроме того, ожидается, что ЭВС позволит сократить финансовые расходы, являющиеся обязательной частью работы при оформлении бумажных ветсвидетельств и защищенных бланков. Казалось бы, новшество должно прийтись по душе всем – и производителям, и потребителям… Но на деле все ситуация сложилась несколько иначе.

Камень преткновения – готовая «молочка»

Обратимся к истории проекта. Итак, в 2014 году был принят Приказ Минсельхоза России, утверждающий правила организации работы по оформлению ветеринарных сопроводительных документов и порядок оформления их в электронном виде. А в феврале следующего года в перечень товаров, которые должны быть охвачены новой системой, включили готовую молочную продукцию. Именно этот факт более всего возмутил некоторых участников рынка, входящих в ассоциацию «Союзмолоко». В первую очередь, речь идет о двух крупнейших транснациональных компаниях – PepsiCo и Danone. Их представители не раз объявляли: внедрение ЭВС на молочную продукцию приведет к повышению цен на 10%. Хотя ни для кого не секрет, что подобные прогнозы традиционно звучат в преддверии каждого нового года, и всякий раз в их основе лежат самые разные аргументы.Впрочем, выступая против электронной ветсертификации готовой продукции, члены «Союзмолоко» приводит и другие доводы. В том числе, напоминают: ни Минсельхоз, ни Россельхознадзор не имеют полномочий проверять готовую молочную продукцию, так как данную функцию выполняет другое ведомство – Роспотребнадзор. Кроме того, ассоциация утверждает: сырье животного происхождения подвергается ветеринарно-санитарной экспертизе, поэтому готовая молочная продукция априори производится из безопасного в ветеринарном отношении сырья, происходящего из благополучных по эпизоотии территорий.

Фальсификат наступает

Еще один аргумент против гласит: ветсертификация готовой молочной продукции при ее обращении внутри страны не требуется в соответствии с законодательством Таможенного союза, международной практикой и нормами ВТО.Но звучит он совсем уж несерьезно. Ни для кого не секрет, что Россия наполнена фальсификатом. Еще в начале 2017 года на Гайдаровском форуме официальный представитель Россельхознадзора А. Алексеенко заявил: результаты выборочных проверок показали, что в стране фальсифицируется четверть пищевой продукции всех видов. Ранее глава Россельхознадзора С. Данкверт сообщал: в 2015 году доля фальсифицированной «молочки» (произведенной с использованием растительных жиров) составила 11%. А по отдельным видам продукции данный показатель и вовсе достигал 50%. «Там, где больше жиров, там больше фальсификации», — цитировал слова Сергея Данкверта ТАСС.Что и говорить, в сложившейся ситуации равняться на благополучную в продуктовом смысле Европу было бы опрометчиво. Прежде, чем делать это, следует навести порядок в своей стране, – а точнее, на ее прилавках. О том, что некоторые производители попросту беспредельничают, в 2015 году говорила и Н. Боева с губернатором Краснодарского края В. Кондратьевым. Сегодня она – депутат Государственной думы РФ, член фракции политической партии Единая Россия, член Комитета Госдумы по аграрным вопросам. А на момент памятного разговора была генеральным директором АО «Калория» – крупнейшего кубанского производителя молочной продукции (кстати, именно эту компанию по результатам проверок Россельхознадзор признал одним из немногих честных производителей «молочки»).

Итак, Надежда Боева рассказала Вениамину Кондратьеву о неоднократных случаях недобросовестной конкуренции во время проведения электронных торгов. По ее словам, ззачастую победу в тендерах одерживали производители из других регионов страны. Причем, они не стеснялись занизить ценник, к примеру, на сливочное масло до 120 руб/кг.  При этом Наталья Боева отмечала, что в реальности у натурального продукта такой цены быть не может. «Все хотят завуалировать, преподнести продукт под другим названием, и выиграть за счет более низкой цены», – подчеркнула она тогда.Казалось бы, введение ЭВС может стать эффективным решением озвученной проблемы. Однако в ходе Всероссийской научно-практической конференции «Молочная отрасль России в условиях импортозамещения», прошедшей нынешней осенью на Черноморском побережье, Наталья Дмитриевна сообщила: для развития молочной отрасли необходимо перенести электронную ветсертификацию хотя бы до 2019 года.Против внедрения ЭВС на готовую «молочку» выступает и ассоциация «Кубаньмолоко». Ее генеральный директор К. Синецкий так характеризует нововведение:

– Готовые молочные продукты никогда не подлежали ветеринарному наблюдению. И введение ЭВС обязательно отразится на цене продукта, – уверен он. – Мы просто не понимаем, зачем это вводится! Считаем, что самое главное – обеспечить здоровье животных, а также качество и безопасность сырья. А что происходит с продукцией дальше – это уже ответственность производителя и зона контроля Роспотребнадзора.

В чем винят транснационалов

Пока противники введения ЭВС рассказывали о недостатках новой системы, на протяжении 2017 года регионы вели активную работу по ее освоению. В этом активно содействовал как Россельхознадзор, так и специалисты еще одной специализированной ассоциации – Молочный союз России. В вопросах перехода на «цифру» эта организация является полным антагонистом «Союзмолока». Так, руководитель Молочного союза России Л. Маницкая нынешней осенью дала официальное заявление, где четко обозначила позицию возглавляемой ею организации: электронная ветсертификация является инвестицией в прозрачный рынок.«ЭВС – это уход от бумажного хаоса и, будем откровенны, зачастую от беспредела некоторых ветеринарных служб субъектов и других контролирующих органов. Это система, которую государство решило ввести, основываясь на принципах пищевой и экономической безопасности. А теперь, если сроки перенесут, то отечественная отрасль опять будет слушать транснационалов, надеяться на уже новый перенос и… не готовиться. Все закончится тем, что когда ЭВС вступит в силу, то отечественные переработчики потеряют свое место на полке».Насколько данные опасения соответствуют действительности, в настоящее время судить сложно. Однако факт налицо: именно заявления PepsiCo и Danone, а также руководителей «Союзмолоко» задали тон протестной волне и привели к переносу ЭВС.

ЭВС нужно было ввести еще раньше

Может сложиться обманчивое впечатление, что электронную ветсертификацию планируют вводить лишь в отношении молочной продукции. Однако это не так: данную процедуру должны проходить все товары животного происхождения: мясо, рыба, а также корма. Впрочем, остальные ассоциации спокойно приняли правила новой игры, а буря разыгралась лишь в «стакане молока».Но это не значит, что все участники молочного рынка сплотились воедино в борьбе с переходом на новые рельсы. Большое количество предпринимателей оценивает идею внедрения ЭВС «категорически положительно».  Именно так выразился генеральный агрохолдинга «Кабош» Д. Матвеев. Кстати, его предприятие стало одним из первых в нашей стране, решивших начать тестирование новой системы. По словам нашего собеседника, система работает более полугода, и особых проблем за то время обнаружено не было.

– Конечно, мы выявляем определенные моменты, но они не критичны и легко поправимы. Главное – желание работать по-новому. Образно говоря, это как заехать в новую квартиру и обнаружить, что гвоздь прибит не там, где нужно, или зеркало висит не на том месте. Все поправимо, – уверен Дмитрий Матвеев. – В условиях российской действительности это правильная инициатива, но, к сожалению запоздалая. Если бы ЭВС была введена тремя годами ранее, нам удалось бы избежать тех проблем, с которыми отрасль столкнулась сейчас.Для наглядности предприниматель привел данные Росстата: с февраля 2014 г. отечественное производство сыра увеличилось на 31%. В это же время производство молока-сырья упало на 1,2%. Импорт молочной продукции сократился на 9%, при этом импорт пальмового масла вырос на 44%.

– Статистика во многом объясняет ту ситуацию, которая сложилась сегодня на молочном рынке. Применение растительных жиров привело к тому, что потребление сыров в России стало снижаться. Даже сыры, которые традиционно вырабатывались в нашей стране, стали менее востребованы потребителем, – сетует Дмитрий Матвеев. И вновь перешел на язык цифр.  По его словам, не может быть у сыра, выработанного из натурального молока, цены в 300-350 руб/кг. А ведь именно такая продукция часто встречается на полках сетевых магазинов. Учитывая минимальную наценку торговых сетей в 40%,  получается, что сыр попадает в магазины со стоимостью 250 руб/кг. В настоящее время 1 л молока высшего сорта стоит 31-33 руб. На 1 кг сыра идет от 10 до 12 л молока.

– Вот и считайте сами, может ли сегодня натуральный сыр стоить двести пятьдесят рублей за килограмм. Полки магазинов перенасыщены сырным продуктом, который продается под видом сыра. А ведь период эмбарго ценен для честного российского производителя, так как дает возможность доказать покупателю, что отечественные продукты могут конкурировать и даже превосходить европейские. Но на момент первой волны импортозамещения мы получили обратный результат, и произошло это из-за недостаточного госрегулирования отрасли. Я считаю, что ЭВС со временем сможет исправить ситуацию. Нововведение позволит выявить, какие предприятия и в каком количестве используют суррогаты (растительные жиры в том числе), а также сухое молоко при производстве своей продукции. Электронная ветсертификация поможет сопоставить объемы, принимаемого предприятием-переработчиком натурального сырого молока, с объемами готовой продукцией, которая выходит с предприятия и поступает в магазины. Грубо говоря, если на завод пришло сто тонн натурального сырого молока, то сто тонн натурального сливочного масла предприятие официально и честно выпустить не сможет, – констатирует глава холдинга.На вопрос, почему ряд компаний протестует против ЭВС, Дмитрий Матвеев ответил довольно резко. По его словам, некоторые транснациональные компании  широко используют сухое молоко, и его объемы не известны.

– Электронная ветсертификация не только сделает данный факт очевидным для всех, но и покажет достоверное количество сухого молока, используемого при производстве. Впрочем, есть еще одна причина, почему крупные производители выступают против ЭВС. Большие объемы молока они принимают через посредников и зачастую не могут идентифицировать, кто его произвел и откуда это молоко родом. Мы верим в то, что новая система позволит выявить всех недобросовестных производителей сыра и молочных продуктов, которые дискредитируют всю отрасль. И будем всячески способствовать ее развитию, – заключил наш собеседник.Дмитрий Матвеев не одинок в своей позиции. Впрочем, решение о переносе ЭВС уже принято. И оно может ознаменовать новый виток борьбы двух сторон. Как сообщает портал Ветеринария РФ со ссылкой на депутата Госдумы А. Хайзуллина, за эти полгода законотворцы должны принять окончательное решение: либо вводить ЭВС с 1 июля 2018 года, либо перенести на более поздний срок. Третий вариант – самый кардинальный: отказ от работы в системе из-за ее нецелесообразности. Но выиграет ли от подобного подхода к борьбе с фальсификатом потребитель, а также сам рынок, лишенный шанса стать прозрачным, – большой вопрос.

Яна ВЛАСОВА

Краснодарский край